Млекопитающие

Жизнь Животных

По рассказам Альфреда Брэма



Все о Брэме

Все о Животных

НОСОРОГИ

У носорога массивное, могучее тело. Внеш­ность и поведение этого зверя изобличают силу и свирепость. Его огромная голова имеет очень небольшую полость для мозга. Передняя часть головы, на которой находится один или два рога, очень удлинена. Рот небольшой. Верх­няя губа вытянута в виде хоботка. Глаза маленькие, уши довольно большие. Короткая, покрытая складками шея толще головы и неза­метно переходит в широкое туловище. Живот большой. Толстые ноги суживаются к ступне и немного подвернуты внутрь, как у собаки так­сы. Ступни к концам пальцев расширяются. На каждой ноге три копыта: среднее — очень широ­кое, боковые — вдвое уже. Рога носорога состо­ят из тонких волокон рогового вещества. Своим корнем рог входит в толстую кожу. Пери­одически рога сменяются.

Носороги живут в Индии, на Больших Зонд­ских островах и в Африке, к югу от Сахары. В доисторическое время они были распростра­нены значительно шире. Покрытые шерстью носороги водились в Европе и Сибири. Остатки их трупов с шерстью и мясом иногда находили в мерзлой земле нашего севера или в пропи­танных нефтью пластах земной коры.

Образ жизни индийского и африканского носорогов в общем одинаков. Индийский носорог живет в обильных водою лесах или зарослях. Болота, широкие, медленно теку­щие реки, озера с заросшими илистыми бере­гами—вот его любимые места. Африканские носороги охотно селятся в сухих травянистых и кустарниковых местностях, если побли­зости есть болото. Ежедневно носороги посе­щают водоем, чтобы напиться и принять гря­зевую «ванну». Валяться в грязи для них, как и для многих других толстокожих животных, совершенно необходимо. Как ни груба кожа носорога, он все же очень страдает от укусов мух, комаров и оводов и, только покрывшись толстым слоем высохшей грязи, чувствует себя защищенным от насекомых. Носороги—скорее ночные, чем дневные живот­ные. В жаркие часы они забираются в тенистые непроходимые заросли и устраивают себе там убежище, ломая деревья и утаптывая кругом землю. Туземцы называют такие места «домами носорогов». В таком убежище носорог крепко спит, издавая громкий храп. Но с наступле­нием вечера он встает, отправляется на водо­пой и затем идет на пастбище.

Кормится носорог разнообразной раститель­ной пищей: древесными ветками, сухим кустар­ником, репейником, камышом и травой. Он не брезгует и более мягкой пищей, а при случае непрочь полакомиться посевами. Для насыще­ния этого животного требуется очень много пищи. На пастбище носорог портит и вытапты­вает растений гораздо больше, чем съедает. Пи­щу он захватывает ртом или срывает вытянутой верхней губой. С помощью этой губы он может подбирать очень маленькие кусочки, напри­мер крошки сахара.

Живут носороги большей частью поодиночке, редко группами в четыре-пять штук. Наблю­датели отмечают не только привязанность самки к ее детенышу, но и взаимную привязан­ность между самцом и самкой.

По своим умственным способностям носорог наймется таким же тяжеловесным, как и по дви­жениям, но походка его не всегда бывает не­уклюжей. Он может бежать крупной рысью. Носорог умеет плавать, но держится в мелкой воде и не ныряет без нужды.

Из внешних чувств у этого зверя более раз­вит слух, слабее—обоняние и зрение. Судя по тому, что в неволе эти животные охотно едят сахар, вкус у них достаточно развит. В спокойном состоянии носорог слегка пофырки­вает, храпит и похрюкивает; но стоит его рассердить, как фырканье переходит в рев. В ярости носорог, зажмурив глаза, кидается на врага с сокрушительной силой. К счастью, от бегущего разъяренного носорога можно спас­тись, если, подпустив его шагов на десять, от­скочить в сторону: животное в бешенстве про­бегает мимо, теряет след и наудачу бросается вперед, изливая свой гнев на случайно подвер­нувшемся предмете.

Детеныши у носорога родятся зрячими, вели­чиной с полувзрослую свинью. Зачаток рога у детеныша заметен уже при самом рож­дении. Мать оберегает детеныша и кормит до двухлетнего возраста. Молодой носорог растет в первое время очень быстро; но потом его рост замедляется, и к восьми годам он достигает только половины материнского роста. Отличаясь подвижностью, детеныш постоянно заигрыва­ет с матерью и с другими животными. В зооло­гических садах вместе с ним помещают обыкно­венно коз или собак как товарищей для игры,

Натуралист Бартлет рассказывает о свирепой самке носорога, ставшей совсем смирной, когда у нее на пути из Сингапура в Лондон родился детеныш. Бартлет прибыл на корабль, когда обоих носорогов, мать и детеныша, собирались перевезти на берег. По совету Бартлета, их раз­лучили из опасения, чтобы мать во время пере­движения и перегрузки клетки не задавила де­теныша. Но как только тяжелая клетка была благополучно установлена на берегу, мать так сильно забеспокоилась, что пришлось тотчас же отдать ей детеныша. Сторож тоже вошел в клетку и оставался в ней все время, пока ее пе­ревозили от доков до зверинца.

Когда мать была благополучно устроена, де­теныш принялся сосать ее, но, наевшись, ото­шел от нее в темный угол и улегся там, совер­шенно так же, как это делают многие животные, которые жмутся к матери только тогда, когда голодны. Особенно удивляли Бартлета необык­новенная кротость и миролюбие матери. Если раньше она постоянно готова была напасть на своего сторожа и на всякого подходившего к

ней человека, то теперь она позволяла сторожу входить в свое помещение и доить себя, как ручная корова.

Молодой носорог своей худобой, длинными ногами и странными движениями длинной боль­шой головы напоминал молодого осла или тощего поросенка. Один его рог уже был заме­тен и имел 2 сантиметра высоты; второго рога еще не было видно, но место его было обозна­чено голым пятном. Почти черная кожа была на всем теле покрыта курчавыми волосами; они были особенно густы на внутренней и наружной части уха. Кончик хвоста походил на щетку.

К сожалению, маленький носорог прожил не­долго, несмотря на нежный уход матери, кор­мившей его раз по семь — восемь в день и раза по четыре ночью. Он быстро рос и прибавлял в весе, но однажды утром был найден мертвым в хлеву. По всей вероятности, его нечаянно задавила сама мать.

Известный африканский путешественник и охотник Селус рассказывает, что однажды ут­ром, когда он со своим товарищем Вудом спе­шил на охоту, они неожиданно наткнулись на старого черного носорога, которому тотчас по­слали две пули. Тяжело раненный носорог ста­рался спастись бегством. Это была самка, кото­рую напрасно старался догнать детеныш, родив­шийся, по-видимому, только несколько дней тому назад. Он, впрочем, скоро прекратил погоню за матерью и залез под брюхо лошади Вуда. «Вернувшись к своему товарищу, — рас­сказывает Селус, — я застал его сидящим под тенистым деревом, между тем как маленький носорог стоял, прижавшись к его лошади, ко­торая, казалось, вовсе не была обеспокоена при­сутствием юного чудовища. С своей стороны но­сорог, бывший ростом с полувзрослую свинью, не выказывал ни малейшего страха, когда со­провождавшие нас туземцы подходили к нему и гладили его. Так как осиротелый дикарь бежал за лошадью Вуда, как за своей собственной ма­терью, то мы решили довести его до наших пово­зок, оставшихся на расстоянии шести англий­ских миль за нами, и попытаться воспитать его. Мы поехали дальше, а маленький носорог побе­жал за нами, как собачка. Жгучие лучи солнца, очевидно, беспокоили его, так как он старался укрыться под каждым кустом; но не успевали мы отойти от него на тридцать шагов, как он взвиз­гивал и, помахивая хвостиком, догонял рысью лошадь Вуда. Наконец, мы достигли повозок, и тут-то поведение до той поры доверчивого животного совершенно изменилось. Испугался ли он собак, с лаем набросившихся на него, или его смутил вид крытых повозок, людей и разно­образных предметов, или, наконец, он испугался запахов, исходивших от повозок, но только наш кроткий питомец мгновенно превратился в на­стоящего чертенка, который яростно набрасы­вался на людей, на собак и даже на колеса телег. Мы привязали его ремнем за шею и пле­чо. Пока вязали, он бешено рвался, прыгал, несколько раз бросался на меня и больно тыкал мордой в колени. Когда же его привязали к ко­лесу повозки, он стал успокаиваться, но снова "приходил в бешенство, когда к нему приближа­лись люди или собаки». На свободе носороги, как и многие другие крупные звери, живут в дружеских отно­шениях с некоторыми животными. Одна насе­комоядная птица постоянно сопровождает афри­канского носорога. Прыгая по его огромному телу, эта птица находит себе достаточно про­питания в виде бесчисленных насекомых, ко­торые держатся в складках его кожи или тучами вьются над огромным животным. Своим криком и беспокойными движениями птица как бы предупреждает носорога о грозящей опасности.

Все народы, в местах жительства которых во­дятся носороги, охотятся на них, но более всех истребляли носорогов европейские охотники-ко­лонизаторы. В настоящее время число носоро­гов повсюду (за исключением Восточной Афри­ки) сильно уменьшилось; почти повсеместно носороги взяты под охрану закона.

В зоологических садах носороги держатся очень спокойно, позволяют трогать себя и пере­гонять с места на место. Они пускают сторо­жей к себе в клетку и постепенно все больше к ним привязываются. К пище они нетребо­вательны, хотя легко отличают хороший корм от плохого. При хорошем уходе носороги (по крайней мере индийские) выживают в неволе до сорока пяти лет. Насколько организм носо­рога крепок, показывает один случай в зоологи­ческом саду Нью-Йорка. Носорогу нужно было сделать глазную операцию. Чтобы усыпить этого великана, потребовалось девятьсот грам­мов хлороформа и двести граммов эфира. Лишь после этого наступил сон, длившийся всего около часа.

Обычно говорят о том, что носороги вытаптывают посевы. Но в последнее время эти животные сохранились только в самой гуще ле­сов и глубине саванн, где почти нет возделан­ных полей. Рассказывают, что носороги, как и слоны, ложась на полотно железной дороги, бы­вали иногда причиной крушения поездов. Почти все части убитого носорога идут в дело. Торговлю рогами уже в древние времена Европа вела с Индией и с Африкой через Аравию и Ближ­ний Восток. Из рога выделывают, как и из слоновой кости, кубки, рукоятки ножей и кин­жалов и другие вещи. Из кожи туземцы изготов­ляют щиты, панцыри, также блюда и другую посуду, а мясо и жир едят; но европейцы ни того, ни другого не хвалят.

Copyright © 2012-2024 Жизнь животных