В юго-западной Азии водится известный с древ­нейших времен охотничий гепард, по-индусски чита. От африканского он отличается окраской. Основной цвет его меха очень светлый, желто­вато-серый. На этом фоне разбросаны черные и бурые пятна, которые на спине тесно сбли­жены и почти сливаются, а на конце хвоста об­разуют кольца. Длина тела читы доходит до 1 метра 40 сантиметров, длина хвоста — более 75 сантиметров. По величине тела чита не боль­ше леопарда, но выше его.

Этот гепард водится и в СССР. Он встре­чается по всей советской Средней Азии, начи­ная от восточного берега Каспийского моря до Тянь-Шаня, но всюду очень редок.

Это настоящее степное животное. По сравне­нию с кошкой чита ступает более твердо и де­лает большие шаги. Лазать гепард не может. Он мурлычет, как домашняя кошка, только гуще, грубее; при раздражении фыркает, как все кошки, ворчит и щелкает зубами.

Пища охотничьего гепарда состоит, главным образом, из жвачных животных малой и сред­ней величины, которых он ловко ловит. Люби­мая добыча его — антилопы. В беге на короткое расстояние гепард одно из самых быстрых жи­вотных. На бегу он напоминает борзую собаку. Однако, на большие расстояния гепард не мо­жет бежать так быстро, он скоро устает, и ло­шадь догоняет его. Гепард не полагается только на быстроту бега, он умеет и подкрадываться к добыче. Заметив стадо пасущихся антилоп, ге­пард прижимается к земле и ползет беззвуч­но, но быстро, стараясь скрыться от бдитель­ных глаз вожаков стада. Ползет он, совершенно согнув длинные ноги и скорее по-лисьи или по-волчьи, чем по-кошачьи. Он никогда не подкрадывается с наветренной стороны и зами­рает неподвижно на месте, если вожак стада встревожено поднимет голову. Подкравшись к стаду, гепард выбирает животное, стоящее

ближе, и с большой быстротой бросается на него, гонится за ним, ударом лапы по ногам сбивает на землю и хватает за горло.

В неволе гепарда дрессируют для охоты. В Индии им с успехом пользуются для охоты на степных животных подобно тому, как исполь­зуют сокола и беркута для охоты на птиц и лисиц. В старину монгольские ханы устраи­вали огромные охоты с гепардами и брали с собой сотни этих животных. Еще и теперь у некоторых туземных раджей Индии содер­жатся гепарды. Не так еще давно гепардов дрессировали для охоты в Персии, Абиссинии и Алжире. В средние века были охотничьи гепарды у королей Западной Европы и у рус­ских удельных князей.

В Индии с читой охотятся и теперь. Отпра­вляясь на охоту, охотники завязывают зверю глаза и, держа его на привязи, везут на легкой двухколесной арбе. Затем охотники стараются, насколько возможно, приблизиться к стаду антилоп, снимают повязку с глаз гепарда и пока­зывают ему добычу. Едва животное завидит анти­лоп, как тотчас же сползает с арбы и начинает осторожно подкрадываться к стаду. Если на­падение удается, то чита валит на землю анти­лопу или оленя, а охотники подбегают, пере­резают добыче горло и собирают кровь в дере­вянный сосуд. Напоив читу этой кровью, ей снова завязывают глаза.

«Должно казаться странным, — говоритБрэм, — что сведения о жизни гепарда, которого так часто приручают, очень скудны. Я безуспешно расспрашивал о гепардах арабов-кочевников в Африке, которые отлично знают этих живот­ных. Они мне сообщили только, что гепардов ловят петлями и что, несмотря на дикость и бешенство вначале, гепарды приручаются в са­мое короткое время. Стерндаль рассказывает несколько больше о гепардах Индии. По его словам, детеныш гепарда чисто серого цвета, за исключением черной полоски на носу. В Индии никогда не воспитывают для охоты детенышей, а ловят только взрослых, уже умеющих охо­титься гепардов. Туземцы рассказывали этому натуралисту, что гепард наедается лишь раз в три дня, но ест очень много и спит потом в своем логовище. На третий день встает и от­правляется к определенному дереву, где соби­раются и другие гепарды. Там они играют друг с другом и «точат когти», царапая дерево. В этом рассказе есть доля правды, так как именно около таких деревьев гепардов и ловят. Здесь шагов на двенадцать в окружности укрепляют на деревянных кольях множество петель, какие употребляют для ловли антилоп; затем охот­ники прячутся за ширмой из ветвей, поставлен­ной на расстоянии восьмидесяти шагов, и ка­раулят. Один английский охотник, присут­ствовавший на такой ловле, рассказывает, что, когда солнце стало садиться, показались вдали четыре читы. Они играли, гоняясь друг за другом, — очевидно, это было одно семейство. Скоро они все подбежали к дереву, причем два более крупных зверя были впереди и сразу оба запутались лапами в петлях. Туземцы подбе­жали, набросили на них попоны, связали им ноги, а потом надели на головы особые кожаные покрывала. Один неловкий туземец был силь­но укушен в руку. Пойманных зверей на арбах, запряженных быками, отвезли в деревню. В де­ревне воспитание их началось с того, что изо дня в день женщины и дети, смеясь и болтая, на­ходились около них, чтобы прежде всего при­учить их к человеческому голосу. Приблизи­тельно через шесть месяцев после этого читы становятся годными для охоты, и любители покупают их за высокую плату. Их никогда не держат в клетках, а всегда, как собак, на при­вязи.

Для каждого, кто видел гепарда в неволе, ясно, что приручение этих зверей действительно нетрудно.

Я думаю, что во всем семействе кошек нет ни одного столь добродушного создания, как охотничий гепард, и сомневаюсь, чтобы какая-нибудь дикая кошка могла так приручиться. Добродушие составляет основную черту харак­тера этого животного. Привязанному гепарду и в голову не приходит перегрызть тонкую ве­ревку, которой он привязан. Никогда он не причинит вреда тому, кто с ним возится. Можно смело подходить к гепарду, гладить его и лас­кать. Ласки он принимает довольно холодно, только мурлыкать начинает сильнее, чем обыч­но. Он, пока не спит, непрерывно мурлычет по-кошачьи. Часто он подолгу стоит неподвижно, смотрит в одну точку и мурлычет с довольным видом. В такие минуты куры, голуби, воробьи, козы и овцы могут смело проходить мимо него: он не обращает на них никакого внимания. Только появление какого-нибудь хищного жи­вотного нарушает такое созерцательное на­строение гепарда. Мурлыканье мгновенно пре­кращается, взгляд делается острым. Гепард навостряет уши и готовится к прыжку.

Шлегель рассказывает о гепарде, которому днем позволяли бегать на свободе и привязы­вали только на ночь. Его любимое место было около теплой печки.

В холодную и даже слегка прохладную погоду он совсем не хотел покидать комнату, особенно место у печки. Выхо­дил на двор он только для естественных надоб­ностей, так как отличался большой чистоплот­ностью и не пачкал в доме. Вечером он без со­противления позволял сажать себя на цепь и даже сам просовывал голову в ошейник, кото­рый перед ним держали. Он знал свою кличку «Бетти» и был особенно привязан к детям, пры­гал и играл с ними. В обращении с взрослыми он был сдержаннее. На животных, в том числе на кошек и собак, не обращал никакого вни­мания. Летом он охотно лежал в саду на солнечном припеке. На прогулках, когда хозяин брал его с собой, он вел себя, как благовоспитанная собака: иногда забегал вперед, но вскоре воз­вращался назад, был послушен и не трогал встречавшихся домашних животных. В воду никогда не шел. Свой мех он содержал в чистоте и никогда не страдал от паразитов. Кормили его вареным мясом и молоком с хлебом».

В зоологических садах и зверинцах гепарды редко выживают долго. Они чувствительны к холоду и переменам погоды и не выносят долгого заключения в клетке.