Гамадрил, или павиан с епанчой, бывает дли­ной до 1 метра; 20 или 25 сантиметров при­ходится на хвост. Особенно большой рост и густая епанча наблюдаются у старых самцов.

Живут гамадрилы в Абиссинии, в Судане и в Аравии. Путешественник Альварец в своих рас­сказах дает довольно верное описание внешнего вида и нрава гамадрила: «Они не пропускают ни одного камня. Если одной, двум или трем обезьянам не под силу сдвинуть его с места, их

собирается больше, и соединенными усилиями они непременно переворачивают его и ищут под ним любимую пищу. Гамадрилы любят муравьев и, чтоб достать их, кладут руки, ладонями вверх, в муравейник; когда рука покрывается муравья­ми, они быстро облизывают ее. Если не защи­щаться, они опустошают сады и поля, нападая на посевы. Они ведут себя сначала тихо и спокойно, и, если какому-нибудь глупому детенышу взду­мается крикнуть, он получает пощечину. Но мало-помалу обезьяны забывают осторожность и громкими криками выражают радость, что на­падение удалось». «Во время моего пребывания в Абиссинии,—говорит Брэм,— я часто видел гамадрилов. Их довольно много на горах Абиссинии и горной Нубии, до северной границы области тропических дождей. Чем богаче растительность на го­рах, тем охотнее там селятся гамадрилы. Бли­зость воды — необходимое условие для жизни этих животных. Иногда они довольно большими обществами спускаются в степную полосу мор­ского прибрежья, но большинство все же ос­тается в горах. Здесь каждое стадо занимает про­странство от 1,5 до 3 миль в поперечнике. Ма­ленькими стадами эти обезьяны встречаются редко. Мне только раз пришлось увидеть группу в пятнадцать — двадцать обезьян. Обычно стан значительно больше.

В каждой стае бывает не­сколько взрослых самцов. Они огромного роста. Их челюсти вооружены зубами, более длинными и крепкими, чем даже зубы леопарда. Старые самцы имеют длинную гриву. Каждый волосок гривы окрашен в чередующиеся зеленовато-бу­рые и желтые кольца — от этого весь мех самца имеет странный оттенок, несколько Напоминаю­щий цвет высохшей травы. На задних ногах, на голове, а также по бокам волосы светлее. Голое лицо грязно-маслянистого цвета, а седалище — ярко-красного. Чем старше павиан, тем светлее волосы его «епанчи». Взрослых самок в стаде обычно вдвое больше, чем самцов. Остальная часть стада — это детеныши и обезьяны-под­ростки.

Гамадрилы совсем не боятся местных жителей и спокойно проходят мимо чернокожего че­ловека. Белый человек возбуждает в них неко­торое опасение, но и от него гамадрилы не всегда убегают. Совсем по-другому павианы ве­дут себя, если заметят приближение собак или леопарда. Тогда старые самцы подымают страш­ный рев, бьют рукой о скалу, скалят зубы и, сверкая глазами, смотрят сверху на нарушите­лей своего спокойствия.

Первое общество гамадрилов, которое я видел, Отдыхало после утренней прогулки. Обезьяны разместились на гребне кряжа, довольно круто спускавшегося на обе стороны. Я уже издали заметил высокие фигуры старых самцов, но сна­чала принял их за обломки скал. Все обезьяны повернули головы в нашу сторону. Только детеныши продолжали беззаботно играть, да несколько самок не бросали своего любимого занятия и по-прежнему усердно искали насеко­мых в шерсти старого вожака. Стадо, наверно, так и осталось бы в выжидательном положении, если бы с нами не было двух смелых и чутких борзых собак. Собаки залаяли. Тогда все стадо поднялось, вероятно, с намерением найти себе более безопасное убежище. Обезьяны, одна за другой, двинулись вдоль горного кряжа и скоро исчезли из виду. Однако, обогнув долину, мы

вскоре заметили все стадо на совершенно отвес­ной скале. Я до сих пор не могу понять, каким образом они могли там удерживаться.

Когда собаки вновь бросились на гамадрилов, их оставалось уже немного. Один полугодова­лый детеныш, увидя собак, пронзительно закри­чал и бросился на обломок скалы поблизости от них. Мы уже рассчитывали достать его живым. Но со скалы величественно и гордо, не обращая на нас ни малейшего внимания, прямо к собакам спустился один из самых сильных самцов. Он подошел к детенышу, обласкал его и, взяв на руки, направился в обратный путь. Собаки были так сконфужены, что позволили ему спокойно удалиться. Мужество самца внушило нам такое уважение, что никто из нас не подумал помешать его обратному шествию, обезьяна проходила от нас на расстоянии выстрела».

«Мне самому, — продолжает Брэм,— удалось наблюдать живших в неволе гамадрилов и ухаживать за ними. Молодые гамадрилы добры, по­слушны, привязаны к своему воспитателю, хо­рошо относятся к людям и -мирно уживаются с другими обезьянами. По своему характеру и поведению гамадрилы напоминают кротких ба­буинов и пользуются общей симпатией. С те­чением времени их характер меняется. Чем старше гамадрил, тем резче проявляются его не­приятные качества».