Млекопитающие

Жизнь Животных

По рассказам Альфреда Брэма



Все о Брэме

Все о Животных

Продажа 1с

Сиаманг

Сиаманг

Другой гиббон, сиаманг, совершенно черного цвета, водится в лесах острова Суматра.

Сиаманги живут многочисленными стадами под предводительством вожака. Если сиаманга застать врасплох на земле, его нетрудно пой­мать. Как бы ни было велико стадо, оно обыкно­венно покидает раненого товарища, даже если это детеныш. Впрочем, мать иногда схватывает детеныша, пытаясь бежать с ним. Бывает, что она, раздувая горловой мешок и расставив руки, с угрозой загораживает дорогу врагу. Мате­ринскую любовь эти обезьяны проявляют не только в опасности. Натуралистам удавалось иногда видеть, как матери приносили к реке и мыли своих детенышей, несмотря на их крики, а затем старательно вытирали и сушили.

Форбс, живя на Суматре, держал у себя моло­дого сиаманга. Детеныш свалился с дерева вме­сте с застреленной матерью. Форбс рассказы­вает, что сиаманг «очень скоро приручился. У него было очень умное выражение лица, под­час почти человеческое. В неволе сиаманг ка­зался печальным и удрученным, но это настрое­ние совершенно пропадало, когда он возбуж­дался. То, что ему предлагали, он брал изящно и вежливо своими нежными, заостренными на концах пальцами. Во время питья он не прикла­дывал губ к сосуду, а подносил воду ко рту, черпая ее горстью и неловко слизывая с пальцев капли. Сиаманг был очень мил, когда нежной ласково обвивал мне шею своими длинными ру­ками и клал мне на грудь голову, издавая до­вольное ворчание. Каждый вечер он гулял со мной вокруг деревенской площади, опираясь на мою руку, и, видимо, не меньше, чем я, на­слаждался прогулкой. Он имел оригинальный и забавный вид, когда торопливо шагал на своих кривых ногах рядом со мной. Он держался пря­мо, словно боясь упасть вперед, и при этом са­мым странным образом размахивал свободной рукой, чтобы сохранить равновесие».

Натуралист Беннет почти довез сиаманга до самой Европы. Этот гиббон очень дружелюбно относился к матросам, скоро стал ручным и за короткое время приобрел общее расположение. Он был подвижен и ловок, охотно лазал по мач­там и снастям корабля и любил выкидывать за­бавные штуки. Гиббон нежно дружил с маленькой девочкой-папуаской, часто сидел рядом с ней, обвив ее шею руками и грызя вместе с нею морские сухари. Казалось, что он охотно завязал бы това­рищеские отношения с остальными обезьянами, которые находились на судне, но они боялись его и недружелюбно к нему относились. За

это он мстил им. При каждом удобном случае сиаманг ловил одну из обезьян, таскал ее за хвост по всему судну или поднимал ее на рею и бросал оттуда вниз. Этот сиаманг был очень любопытен, присматривался ко всему; чтобы осмотреться, часто поднимался на верхушку мачты; за проходящим судном он все время на­блюдал с мачты, пока оно не исчезало из виду.

Настроение сиаманга быстро менялось. Он легко сердился и тогда вел себя, как капризный ребенок: катался по палубе, вскидывал конеч­ности, царапал себе лицо, отталкивая все, что ему попадалось под руку, и непрерывно кричал «ра, ра, ра», выражая этим звуком свою досаду. Он был до смешного обидчив: стоило сделать что-нибудь против его желания, как тотчас же грудь его подымалась, лицо принимало недоволь­ное выражение, и раздавались крики «ра, ра, ра». К огорчению всего экипажа, гиббон умер, не доплыв до Англии.

Знаменитый натуралист Уоллес так описывает сиаманга:

«Я купил, — говорит он, — эту маленькую длиннорукую обезьянку у местных жителей. Они поймали ее и так крепко связали, что даже пора­нили. Сначала сиаманг был довольно дик и пы­тался кусаться. Я развязал его и поместил под навесом дома. Короткой веревкой мы привязали его к кольцу, свободно двигавшемуся по шесту, чтобы он мог ходить и лазать. Два шеста поста­вили ему для гимнастических упражнений. Сиаманг скоро успокоился и с довольным видом стал проворно прыгать. Гиббон недружелюбно относился ко мне. Я старался изменить это от­ношение и всегда сам кормил его. Один раз, в то время как я его кормил, он укусил меня; я вышел из терпения и сильно его ударил. После этого он стал относиться ко мне еще хуже. Моему мальчику — малайцу — он позволял иг­рать с собой. Этими играми, легкостью и лов­костью своих прыжков он доставлял нам боль­шое удовольствие».

Copyright © 2012-2024 Жизнь животных