Местные жители, хорошо знающие нравы и привычки морских котов, ста­раются во время спаривания их не беспокоить, избе­гают всякого шума и не разводят на берегу огня, чтобы не возбудить недоверия у развед­чиков.

После осмотра своих лежбищ морские коты уплывают в море, а через несколько дней по­являются в небольшом количестве старые и мо­лодые самцы. Старики занимают лучшие места и прогоняют с берега молодых, заставляя их или оставаться в воде, или селиться на незаня­тых, менее удобных, местах острова. Каждой старый самец захватывает около двадцати пяти квадратных метров — место для спанья и отдыха для себя и самок, которых бывает от десяти до пятнадцати, а на лучших местах от сорока до сорока пяти. Каждый день прибывают новые самцы — двух, трех, пяти лет и старше. Следующим все труднее и труднее становится проби­раться к удобным местам, так как каждый глава семейства держится своего места и усту­пает только силе.

Около 15 июня все самцы уже в сборе, и все удобные места заняты. «Секачи», — так зовут промышленники старых котов, — под­жидают прибытия самок. Самки прибывают сперва понемногу, позже целыми группами. К половине июля все удобные места оказы­ваются занятыми и даже переполненными. Че­рез два-три дня по прибытии на сушу каждая самка мечет по одному, редко по два детеныша. Молодой кот (котик) является на свет, как все ластоногие, совсем развитым и с откры­тыми глазами. Первое время самка почти не оставляет детенышей. Они до шести недель не умеют плавать и тонут, если попадут в воду. На седьмой неделе они начинают учиться пла­вать и в половине сентября уже становятся искусными пловцами. В это время детеныши линяют. На Прибыловых островах линька окан­чивается около 20 октября. Кроме описанной семейной группы, на леж­бищах образуются еще две группы: одна, со­всем небольшая, старых секачей, изувеченных во время драк, прогнанных другими со своих мест или вовсе не добившихся места; другая, гораздо более многочисленная, группа состоит из несовершеннолетних («полусекачей») и хо­лостых самцов («холостяков»), которых старые самцы прогнали от своих лежбищ.

Молодые самцы собираются в большом количестве и устраиваются дальше от берега, занятого ста­рыми. На земле они так доверчивы, что люди могут проходить среди них, не вызывая ни паники, ни даже волнения. Промышленники легко отделяют от стада любое число мо­лодых котов и загоняют на места убоя, так как именно эти «холостяки» и составляют ту добычу, которую убивают для получения меха.

За свой превосходный мех морской котик ценится выше всех своих родственников. Жи­тели островов убивают их и на мясо. На Прибыловых же островах алеуты питаются преиму­щественно мясом различных ластоногих. Во время лежбищ сивучей и морских котов местные жители запасаются их мясом на целый год. Из жира этих нерпух вытапливают ворвань, но при промысле морских котов это не играет большой роли. Главнейший доход доставляют ценные шкуры молодых котиков. На Прибыловых островах за котиками охотились так беспо­щадно, что уже в начале прошлого столетия русское правительство издало закон, пытаясь остановить варварское истребление этого зверя. Известно, например, что в 1803 году промыш­ленники и скупщики собрали там восемьсот тысяч шкур котика. Такая добыча сильно исто­щала лежбища.

Количество котов на Прибыловых островах сильно уменьшилось. После передачи в сере­дине прошлого века Аляски и Алеутских остро­вов Соединенным штатам убой котиков был временно запрещен; теперь стада, приходящие на Прибыловы острова, очень велики.

На наших Командорских островах на время размножения собирается около двадцати тысяч котов. Бой их там запрещен, чтобы увеличить стадо. На пушной рынок поступают только шкуры американских котиков и котиков юж­ных морей — свыше двухсот тысяч шкур в год. Из северных вод Тихого океана стада котов с на­ступлением осени на всю зиму уходят в откры­тые области Японского моря и еще южнее.

Шкуры морских котов — очень ценный пуш­ной товар. Отделка их производится почти исключительно в Англии. Чтобы освободить мех от длинных, жестких волос, шкуры на целые ме­сяцы закапывают в ямы, пока корни волос не ос­лабеют, после чего волосы легко выдергиваются. После этой операции на шкуре остается только тонкий и мягкий подшерсток, который красо­той и прочностью превосходит лучший бархат. Этот мех, выкрашенный в темно-каштановый цвет, поступает в продажу под названием морско­го котика и идет на женские шубки, муфты и шапки. Меховые изделия из обработанных та­ким образом шкур чрезвычайно красивы.