Альпийский каменный козел, или альпийский козерог,— стройное животное. Длина его дохо­дит до 1,6 метра, а вес—до 100 килограммов. У старых самцов рога бывают до 1 метра в дли­ну. Они согнуты косо назад. У самки рога гораздо меньше и напоминают рога обыкновенной козы. Мех альпийского козла грубый и густой. На за­тылке и шее поднимается небольшая грива, с нижней челюсти свешивается борода, до 5 сан­тиметров длиной. У самок и молодых самцов совсем нет этого украшения. Летом окраска ры­жевато-серая, зимой желтоватая.

Альпийские каменные козлы уже давно стали быстро уменьшаться в числе. Пришлось прини­мать меры для их охраны. Только благодаря строгой защите сейчас сохранилось некоторое количество этих животных. Раньше они жили во всей области Швейцарских Альп, теперь только в Пьемонте, в горах южнее Монблана. Их про­бовали разводить в различных горных обла­стях Средней Европы, но без большого успеха. Число их вряд ли достигает теперь и тысячи голов.

Каменные козлы с удивительной легкостью лазают по горам. Неровности каменной стены, которые едва различает человеческий глаз на близком расстоянии, для них достаточны, что­бы удержаться. Щели в скале и небольшие ямки служат им ступеньками.

Голос каменных козлов напоминает свист серн. У них очень хорошо развиты зрение и слух. В конце июня или в июле самка приносит одного козленка, покрытого очень тонкой волнистой шерстью. Уже через несколько часов после рождения он может взбираться на горы с замечательной легкостью. Мать отно­сится к нему очень заботливо и редко покидает, разве только в том случае, когда приходится спасать собственную жизнь. При опасности козленок ловко прячется среди скал и камней. Увидеть его бывает нелегко. Сероватая окрас­ка козленка настолько подходит к цвету окру­жающей почвы, что даже острый глаз орла едва может отличить его от скалы, к которой он прижался. Как только пройдет опасность, коза безошибочно находит детеныша, хотя бы ей пришлось перед этим убежать далеко от него. Брэм говорит, что «молодых альпийских козе­рогов можно легко вырастить, если дать им в кормилицы домашнюю козу. Они скоро стано­вятся ручными. Они любопытны, миловидны и резвы, как домашние козлята. С самого ран­него возраста они так игривы и забавны, что просто сердце радуется, когда глядишь на них. Со своей кормилицей они сближаются с первых дней, к человеку привыкают немного позже, но, привыкнув, хорошо отличают своего воспи­тателя от других людей и радуются, когда он после некоторого отсутствия снова приходит к ним. Когда сторож начинает ласкать их, козля­та смешно обороняются, вызывающе напирая на него наклоненной головой с короткими рожка­ми. Но когда им почесывают между рогами, они стоят смирно и кажутся кроткими, как яг­нята. Впрочем, и тут иногда они награждают легким, но чувствительным толчком рогов. С годами козероги становятся упрямей и свое­нравней. Уже с полувзрослыми козерогами надо оставить всякие шутки, а взрослых вовсе нельзя затрагивать. Если раздразнить козеро­га, он может сбить с ног самого сильного че­ловека и нанести опасные раны».